— Буду, — кивнул я. — Ехал к вам из… Блин, селение с Берегиней, — вопросительно взглянул я.

— Ариска там? — на что я кивнул. — Старое название забыли, Арискино народ кличет.

— Оттуда, в общем. Три такие твари, напала одна. Летают, огнём пышут. Изгвазадали всего, — посетовал я на гадство гада.

— Копоть от них? — уточнил орчина, принюхиваясь.

— Угу.

— Руку протяни, — попросил он, что я и сделал.

Удавлю, если что. Ну или вырвусь. Но не понадобилось — орчина скребнул когтем копоть, принюхался, сплюнул на коготь и почистил его о стену.

— Его — не трогать! — рявкнул он на стражников.

— Что мы, гондольеры, мужиков лапать? — буркнул Василь.

— Вот и не трогайте. А ты что, вправду бессмертный? — прищурился на меня орчина.

— А по какому признаку вы это определили? — заеврействовал я.

— Циклодез… — произнёс какое-то орочье, не то, что невыговариваемое, но и не выслушиваемое заклинание Голова.

Я свою персону на предмет ущерба поизучал, но вроде был цел.

— Яд? — уточнил я.

— Скорее кислота. С водой реагирует, — задумчиво протянул Степаныч.

— Ну Бессмертный я, да, — раскололся я. — А чего не отчищается эта пакость?

— А ты бензином пробовал?

— Нету бензина, — честно ответил я, похерчелом отреагировав на красноречивый взгляд на байк.

— Ладно. Тогда, Кащей, к тебе два вопроса. Первый — подробности того, что случилось. И второй… ладно, на первый ответь. Пожалуйста, — проявил себя вежливой и головастой орчиной Голова.

Ну и рассказал я про встречу с змеями всё, благо и немного было. Ну и что в округе недавно, пару дней как, думаю задержаться.

— А чем занятся думаешь? Сталкерить? Это второй вопрос, если что, — уточнил Голова.

— Да как-то сталкерить не тянет, — честно признался я. — А вот с нечистиками я справляюсь неплохо. Могу помочь, за плату, — задумчиво протянул я.

— Помочь — это хорошо. Разберёшься с змеями?

— Вот так, сразу? — прищурился я.

— Вопрос — сразу, — прищурился в ответ орк.

— Тогда мне нужен аванс, — бросил я, посмотрел на “не дождётесь” рожу Степаныча и закончил. — Ответы на вопросы.

— Кхм. Ну задавай, отвечу. Только выйдем, — изящным, а для его туши — танцевальным па проскользнул он мимо меня. — Всё же с тобой, пока не помоешься, лучше на открытом воздухе общаться, — неделикатно выдал он.

— Вежливо как, охренеть, — посетовал я.

— Как есть, Кащей, — развёл лапами Голова.

И получил я свой “аванс”. Довольно ценный — гораздо лучше стал понимать реалии если не Мира, то бытия того, что осталось от Человечества.

На данный момент в Зеленухах живут почти пять тысяч человек… ну, разумных, точнее. Примерно столько же откочевало в Меллорн. То ли от работы бегали, то ли безопасное место искали — я так и не понял. Но вот что от работы в Меллорне хрен убежишь — это я понял точно. Коммунизм, как он есть, пусть и военный.

Большая же часть населения городка умерла от лучевой болезни. Взрыв был относительно недалеко, похоже, били по военной части.

Но смерти начались до этого, причём массовые. А именно — местное чиновничье, поддержанное правоохранителями, буквально через пару дней после взрывов возжелало воссоздать форму правления “Неделимые Зеленюки”.

Народ, несколько озверевший, устроил открытое демократическое разбирательство. С прямым волеизъявлением. И чиновники и их охранители перестали быть.

Не бескровно, как я понял по контексту. После этого местные бандиты решили, что пришло их время. Но народ, ещё на кураже от демократии, отправил бандитов вслед за правоохранителями. Но тоже не без потерь — относительно мирные работяги всё же.

Сам Степаныч — старший технолог градообразующего завода. Стране ВНЕЗАПНО понадобилась химия и взрывчатка, так что умирающий завод реанимировали. А пенсионеров и просто работающих купи-продай собрали ощутимыми зарплатами.

Но виновников случившегося звиздеца (пусть и наполовину), в число которых вошёл “высший менеджмент” завода — не было.

Ну и стал Степаныч градоначальником. Без комиссий и прочего, напрочь незаконно и всё такое. Просто люди выбрали, хотя отказывался старик (а орчине было семь десятков лет на тот момент, и орчиной он ещё не был).

То есть, первые сотни людей погибли ещё до последствий лучевой болезни. Пара тысяч щеманулась в леса, и, судя по всему, там и померли — начиналась зима, как-никак.

Потом… понятно. Люди умирали, хоть не мучительно — распечатать склады и давать обезболивающее Степаныч дозволил. И изменение стало скорее спасением. А вот нечистикам и прочей небывальщине не повезло: ряд “тифлингов”, причём женского полу, причём чуть ли не с момента изменения владеющие магией, в город ни нечисть, ни нежить не пустили.

— Ведьмы? — уточнил я.

— Угу, кагал… ковен у них. Суфражистки, — хмыкнул орк.

— Э-э-э… — протянул я, нихрена не понял. — Феминистки?

— Сам увидишь. Думаю, встретишься, Кащей. Тоже тифлинг, нежить, — отмахнулся Степаныч.

— А в этом месте поподробнее. На мне что, написано? — заинтересовался я.

А подробнее оказалось, что Степаныч — маг. Не великой силы (если не рушить нахер окружение и себя), но технолог оказался магом, причём разумным. Что умеет — не докладывал. Но от меня чувствует как человека, так и “навь, небывальщину мёртвую. Живая — она другая”, — довольно доходчиво объяснил орк.

А в Зеленюках, не без помощи “кагала ведьмов”, в тифлингах разбирались. И, соответственно, что самые лютые — “с тонким ароматом мертвечины”, прекрасно знали.

Посыл нахер, светящийся на вратах и стенах, определял не столько “направленность и силу”, хотя и её тоже. Но, в первую очередь, намерение. То есть Степаныч с ходу общался со мной не как с “непонятно кем”, а обладающим немалой силой и незложелательным.

В общем-то понятно, что особо со мной Степаныч не откровенничал. Но, при этом, тайн особых не держал. И за четверть часа вывалил немало полезного и интересного.

— Устраивает аванс, Кащей? Времени мало, Зеленушки без присмотра, — с долей иронии сообщил он.

— Последний вопрос — я вам нахрен? Вояк нет?

— Считай — нет, — хмыкнул Степаныч. — Вояки и искатели на жопу приключений — в Меллорне, сталкерят или гробанулись. Стража — и то мастеровые. Ведьмы… не хочу с ними лишний раз связываться, — понизил голос он. — Там… неважно, в общем. Так что если аванс устроил — говори, что хочешь. Ну и возьмёшься ли.

— Ты знаешь, возьмусь. В принципе — тем и занимался, — честно соврал я, хотя и не совсем соврал. — А хочу… помыться нормально. Отдохнуть. По городу походить. Вещи не нужны. А если угол в городе выделишь, много места не надо — будет неплохо. Жить не буду, а кости кинуть между делом.

— Занятно. Место-то есть, но… Ладно, по рукам, Кащей. Сейчас бензин…

— А я к змеям этим, — просто источал ехидство я, — так пойду. Справлюсь — притащу бошки. И гнездо поищу, но сразу скажу, найду или нет — не знаю. Да и есть ли оно.

— Понятно. Ну что ж, удачи, Кащей. Пошёл я, дела, — пробасил орчина и утопал.

А я подумал, пристроил байк у стены сторожки и потопал змеев воевать. Как богатырь, ведьмак и вообще — Кащей..

10. Нечистая Святая Варвара

Второе моё “ведьмачье” дело вышло, как и первое. Ни маркетинга, ни рыкламмы. “Сделай” от заказчиков. Надпись на мне, что ли, специальная где-то? “Ищу работу ведьмака”?

Осмотрел я свою подкопчёную персону, надписей (даже “пни меня” на спине) не обнаружил, да и перестал фигнёй страдать.

А стал страдать по делу: что мне с этими огнеплюйными летучими глистами-то делать?

То есть, положим, поймать их я, скорее всего, смогу. Даже идеи есть — как, чтоб свою ценную персону не подставлять. Время потрачу, но это на выбранном пути нормально.

А вот то же гипотетическое логово — как искать? То что оно вообще есть — не факт. Твари магические, могут чуть ли не в облаках гнездиться, с учётом их крыл-недомерков.